И вот теперь, от страха белый

И вот теперь, от страха белый,
Он смотрит в сторону мою...
Он столько подлостей мне сделал...
Но я лежачего не бью.

Пройдут года, и все остынут,
Всему и каждому свой срок.
Вот и за мной придет посыльный
Для самой дальней из дорог.

В соцветье траурных посылок
Допив прощальное вино,
Я прошепчу тихонько сыну:
Не бей лежачего, сынок.

И буду мучиться от жажды,
Которую не утолить,
Хотя я помню, как однажды
Он запрещал мне, сука, жить.

И я глотал свои куплеты,
А с ними злость и боль свою...
Я не простил ему всё это.
Но я лежачего не бью.