КАК ТРУД ПИСАТЕЛЬСКИЙ ФАСГЕНА ПОКАЛЕЧИЛ

Пошёл я как-то в гости к Катеринину. А Катеринин - это такой писатель, который живёт в большой комнате и в ней только один писательский комбайн с привинченными к полу стульями, а больше ничего нет, только счёты на стене висят. И вот пришёл я к нему, а у него в крыльце одной доски не было и я провалился туда. Глаза подымаю, смотрю - комната большая, всё золотом отделано и Катеринин на троне сидит в блестящих одеждах дорогих. А узнал я его по бороде и лысине, и по трём складкам на лбу, а на шее не стал складки смотреть, потому что он, оказывается, царь, и зовут его Фасген Первый, а я профессор только, и то самый завалящий такой. Ну, думаю - Катеринин настоящий, Фасген даже, что мне ещё надо? Поздоровался с ним, а он мне говорит: "Задавай мне три вопроса. Если я не отвечу на них, отрублю тебе голову, а если отвечу - носки постираешь мне и свободен".

Ну, сел я на специальное место для вопросов, подумал немного и говорю: "Почему под крыльцом только царство твоё находится, а в доме только комбайн и счёты на стене?"

Задумался Катеринин, а потом и говорит:

- Царство моё под крыльцом до поры будет, но после смерти моей откроется, а наверху я как в затворении кельи моей ради пользы человечества обременяю воздержанием себя и отчаянным видом своим.

- Ну хорошо, - говорю я. - А ответь мне на такой вопрос, - на чём ты писательство своё сожиждил?

- Ну, это не сложный вопрос. Я готовился к нему. На двух позициях я держусь. Беру я чистые помыслы свои, высокие устремления и блеск царства моего и вставляю их в образ Ильи Дувалова. А потом беру нечистоты жизни моей - и туда же их - в Илью Дувалова. А после этого читаю и на чистом и высоком заточение своё строю, а нечистое, похоть и озлобление во тьму внешнюю кидаю, там плачь и скрежет зубов стоит. Теперь я так один делаю, а после смерти моей многие на Илье вырастут.

Вот так ответил Катеринин, а я решил последний вопрос придумать. Говорю:

- Кто есть ещё такой несчастный, как ты, из числа тех, кто не больные только?

Задумался писатель, даже на листке пописал, а потом говорит:

- Я на первом месте, а после смерти моей ты и Шурик будете на первом месте. И у вас под крыльцом тоже по царству будет. И взойдут они после смерти вашей.

Посидели мы немного, чаю попили. Фасген говорит:

- Ну, хорошо, на вопросы я ответил, теперь бери носки, постирай их и иди куда захочешь, а я попишу здесь немного, а потом буду из-под крыльца вылазить.

Постирал я носки, иду домой и думаю: "И я хочу быть таким одиноким и несчастным, а потом умру и узнают тогда, какое царство у меня под крыльцом было".