Я помещаюсь весь в тени столба
Я помещаюсь весь в тени столба,
где прячусь от полуденного солнца,
и потому убог я и горбат,
что в мире места мне не остается...
Исходит век... Шатается вокруг
чужая юность в настроенье праздном,
но никому я более не друг
и нет в красотках для меня соблазна.
Зачем я жил? Гармонии рожал? -
я занят был трудом неблагодарным.
Так что ж моя здесь делает душа,
обремененная больным биоскафандром?
Окрест - сплошной убогочеловек,
плодящийся от шариковских генов;
который сам себя в дерьмо низверг
и взял в вожди себе аборигена.
По сцене скачет некий Коумпленд -
продвинутая в веру обезьяна, -
из уст твоих божественный "Завет",
усугубляет "юмор" Петросяна...
Не указуя пальцем на столпы,
но, сострадая тем, которых дурят,
я думаю: ужель они слепы -
которые все больше о культуре...
Я не востребован. Иной разносят ритм
снующие пред мною иномарки...
Не прав Булгаков: рукопись горит -
обыкновенным пламенем неярким...
В тени столба я умещаюсь весь.
И мне до фонаря все, что сгорело,
ведь сила притяжения небес
во мне земное тяготенье одолела.
|