Глава IX. ЧАО, ЛЮБИМЫЙ!
- Нет-нет-нет, - бормочет потревоженная любимая и дает бессердечную оборону супротив моей всколыхнувшейся нежности. Тут же в секунду просыпается, будто и не спала - Сколько времени? - спрашивает ответственно, готовая к забегу на любую дистанцию.
- Половина четвертого. - снимаю я с неё напряжение.
- Ты опять не выспишься. Ложись. Спи.
Ложусь. Но не сплю. Уж я-то знаю, какую политику надо применить. Али я абориген какой... Это долго. Это очень долго, но сколько в том блаженства - гладить и гладить спящую любимую, любоваться ею, едва различимой и тем более фантастичной в глубоких ультрамаринах одеяльно-простынного подлунного убранства...
У меня давно минул период юношеской влюбленности. Но мне очень хорошо помнится, как окрыленный этим незабываемым состоянием, я пытался настраивать себя на пессимистическую нотку - говорил себе, что это пройдет, что избранница моя мне примелькается, опостылеет. То же самое мне прочили друзья, считающие в ту пору меня художником с большим будущим и периодически из дружеских и сватовских побуждений подсовывающие мне для портретирования своих невостребованных подруг; они говорили мне: "У тебя обалденно красивая жена! Пиши ее портреты, пока замечаешь эту красоту, ибо потом замечать перестанешь." Увы, я написал так мало её портретов... Строго говоря, - ни одного.
Ни одного! А любуюсь чертами ее лица - словно впервые вижу такое совершенство. Не примелькалось и не опостылело. Просто, художником быть перестал. Это случилось буквально накануне нашего знакомства: я забеременел романом. Переквалифицировался, то есть, из художников в писатели.
И я думаю о романе... О Люське думаю... И глажу, глажу любимую...
Больше всего меня мучает авторство Люськиных стихов. Выходит, что на титуле придется и Люськину фамилию пропечатывать, как соавтора? Но какой она к черту соавтор, если она - кролик подопытный! Ох, неловко мне будет перед Люськой - она, конечно, узнает себя в романе, увидит свои стихи, над которыми я позволил себе редакторскую правку... Если прочитает. Так ведь когда-нибудь прочитает, куда денешься... Рано или поздно я таки поставлю точку, а там - глядишь - издам... Слава не за горами... Где слава, там и деньги. Мне слава - постольку поскольку... Да и денег много не надо... Чтоб на жизнь хватало... Чтоб можно не только поесть-одеться, но и розы иногда любимой... А себе - компьютер Notebook... Чтоб новые романы - на компьютере писать... Верстать сразу... Хорошо бы ещё и тиражировать - не выходя из туалета...
- Не забудь про родительское собрание. Ты слышишь меня?
Любимая уже при полном параде: накрашенная и напомаженная, но скромно, со вкусом. Солнечные параллелограммы на стенах. Я спросонья ничего не понимаю и твержу, как обычно:
- Не изменяй мне сегодня, пожалуйста. Не давай мужикам себя лапать.
- Родительское собрание. В школе. У нашей дочки. Не забудь, я тебя умоляю.
- Может ты?
- Все, любимый, мне некогда. И вставай давай, я побежала. Картошка на плите, салат заправь сметаной, сметана в холодильнике. И помни про родительское собрание. Чао, любимый!
- Держись, любимая! Не изменяй мне в общественном транспорте, я тебя умоляю. Главное - девственность! Девственность береги!..
- Хорошо, любимый! Приду - проверишь.
А сынишка лепечет на своём языке:
- Мама, ты так красиво оделась, ты такая красивая! Теперь тебя даже начальник испугается! | 
